Мегапроекты: ярмарка тщеславия или двигатель прогресса?

Проект «Зеркальная линия», вид изнутри. Иллюстрация: NEOM, thesun.ie

Масштабные проекты – отличный способ обозначить свое исключительное место в истории. Египетские фараоны мерялись высотой пирамид, китайцы почти 20 веков строили 20-километровую стену, а древние обитатели Гёбекли-Тепе (сегодня это территория Турции) несколько тысячелетий, начиная с конца плейстоцена, возводили гигантский храмовый комплекс в горах.

Многие мега-проекты оказались не по силам их инициаторам. Например, Канал фараонов (предшественник Суэцкого канала), который должен был соединить Красное и Средиземное моря, то прорывали, то вновь засыпали больше 2 тыс. лет: с XIII века до н. э. по VIII век н. э. Войны и экономические неурядицы помешали созданию судоходной артерии. А для воплощения идеи дизайнера Фила О’Рейли о строительстве подводного стадиона в Окленде не хватает ерунды: ученые пока не придумали, как соорудить такую большую и прочную кровлю, которая смогла бы защитить зрителей и спортсменов от воды.

Однако даже идеи, которые остались на бумаге, нельзя назвать бесполезными: работа над ними двигает вперед научную мысль, дает толчок к развитию технологий, проделанные расчеты позволяют избежать ошибок в будущем.

Коровы в небоскребах

Крупные дорогостоящие проекты генерируют новые технологии. Яркий пример – Domus Aurea, Золотой дом Нерона. Этот дворцовый комплекс начали строить в 64 году н. э., сразу после великого пожара, уничтожившего чуть ли не половину Рима. Так удачно сложилось, что пожар расчистил место для нового дворца.

Долгое время считалось, что древнеримский историк Светоний, от которого потомки узнали о существовании Domus Aurea, сильно преувеличил его масштабы и пышность. Однако находки археологов говорят, что, хотя дворец не достроили, там было на что посмотреть. В комплексе размером от 40 до 120 га (тут ученые спорят) было несколько парков, дворцовую площадь украшала 35-метровая бронзовая статуя императора, из окон дворца открывался вид на огромное искусственное озеро.

При строительстве восьмиугольной столовой, обнаруженной археологами в 2009 году, применялась технологическая новинка – шарикоподшипниковый механизм. С его помощью столовая вращалась вокруг своей оси, и солнечные лучи, проникавшие в нее через окна под потолком, двигались по периметру помещения. У тех, кто был внутри, создавалось ощущение, что солнце вращается вокруг них. Мелочь, а приятно – мог бы сказать император Нерон.

В Золотом дворце был первый в истории пассажирский лифт: деревянная платформа поднималась на канатах по специальным рельсам в шахтах при помощи крутивших лебедку рабов. Рельсы смазывали жиром, чтобы облегчить скольжение.

Говорят, что, справляя новоселье в 68 году, Нерон воскликнул: «Наконец-то я заживу по-человечески, а не в лачужке!» Ну, или что-то в этом роде. Правда, в том же году ему пришлось самоубиться с помощью секретаря, чтобы не попасть в руки восставших против него подданных, недовольных расточительством и безумствами властителя. Следующие правители, стремясь уничтожить память о Нероне, не только закопали Domus Aurea, но и поставили на его месте Колизей. Чтоб уж наверняка изжить из памяти былое.

А вот пожить в Лучезарном городе известнейшего архитектора Ле Корбюзье не удалось никому: его никто не захотел строить. Архитектор придумал его в 1922 году, предлагал в качестве плана реконструкции Парижа и Москвы. Парижан не устроила идея снести всю историческую часть столицы и застроить ее небоскребами. Советским властям как раз была созвучна мысль все «разрушить до основанья», но денег на это у СССР не было.

Для Ле Корбюзье идеальный город на 3 млн жителей выглядел так: делим территорию на коммерческие, деловые, промышленные, развлекательные и жилые зоны. В жилых строим 50-этажные дома на 5–8 тыс. человек каждый, между ними – парки, на городских окраинах – промышленность. Из транспорта на улицах только автомобили, железная дорога спрятана под землю. Жилые дома должны быть комфортными и функциональными «машинами для жизни», без архитектурных излишеств. Здания лучше ставить на высокие сваи, чтобы пространство внизу тоже можно было использовать. Несущие стены – только снаружи, поэтому внутри можно делать какие угодно планировки.

Очень многие разработки Ле Корбюзье применяются в современном строительстве: это и дома на сваях, и функциональные здания, и свободные планировки.

В 1960-х со схожими идеями выступил болгарский социолог и политик Николай Близнаков. В его Биотронградах были 55-этажные небоскребы, и в каждом квартиры, магазины, школы, спортклубы, больницы, промпредприятия, агрофермы (да, прямо с грядками и коровниками). Использованную воду предлагалось очищать и пускать во вторичный оборот, электроэнергию добывать из солнечных лучей, отходы жизнедеятельности перерабатывать в полезные товары.

Конечно, коров в небоскребах сегодня никто не держит. Но «умные» технологии и безотходное потребление – актуальные вопросы в градостроительстве.

От противного

Некоторые проекты служат в качестве примера, как делать не надо. Скажем, советская программа «поворота сибирских рек». О ней объявили в 1961 году: нужно направить воды рек Иртыш, Обь, Тобол и Ишим в Казахстан, Узбекистан и Туркмению. Задачи: орошение сельхозугодий, снабжение пресной водой засушливых регионов СССР и спасение пересыхающего Аральского моря. Новый судоходный канал «Азия» должен был создать коридор Карское море – Каспийское море – Персидский залив. Начали с канала Иртыш – Караганда: его открыли в 1971 году.

Тут возмутились ученые: они предрекли Евразии экологическую катастрофу, если проект будет доведен до конца. Реки затопят поля и леса, погибнут ценные породы рыб, непредсказуемо поведет себя вечная мерзлота, повысится соленость Северного Ледовитого океана, в Центральной Азии разрастутся солончаки и болота. В общем, пользы на копейку, а вреда – на миллион.

Продолжить строительные работы планировали в 1985 году, после доработки проекта. Но в это время обвалились цены на нефть, потом случилась перестройка, развал СССР – стало не до поворота рек. Кстати, оказалось, что проблема дефицита воды в Азии, возможно, и не была такой уж острой. По крайней мере канал Иртыш – Караганда сейчас работает в лучшем случае вполсилы.

Правда, с Аральским морем, в итоге, получилось печально: оно от нехватки воды исчезло. Только вот ученые обнаружили, что так уже было в его истории – причем не раз. Быть может, еще вернется – и без мегапроектов?

Слияние континентов как профилактика войны

Еще более масштабно выглядел проект немецкого архитектора Германа Зёргеля, придуманный им в 1927 году и получивший название Атлантропа. Суть его в том, чтобы объединить Европу и Африку и превратить пустыню Сахара в плодородный регион.

Для этого Зёргель предлагал перекрыть дамбами Дарданеллы и Гибралтарский пролив. В результате уровень Средиземного моря понизится, освободится около 600 тыс. кв. км новой земли, которую можно заселить европейцами. Создать два новых моря: Сахарское (для этого в те части пустыни, что лежат ниже уровня моря, прорыть канал из Средиземного моря) и Конголезское (затопить бассейн реки Конго).

Освоение новых земель подпитает хромавшую европейскую экономику, а совместный труд на общее благо объединит европейцев и отвлечет от мыслей о войне, считал Зёргель. В 1930-х, когда он активно пиарил свой проект, близость войны была вполне очевидна.

Интересы коренного населения Африки Зёргеля не волновали. По правде сказать, европейцам тоже не было до них дела. Но жители Европы вовсе не горели желанием сменить подданство на Атлантропу.

Во-первых, как быть с городами Средиземноморья, чья экономика обвалится, когда от них отступит вода? Во-вторых, чтобы сделать плодородными освободившиеся от моря засоленные земли, нужно насыпать колоссальные объемы чернозема. В-третьих, Зёргель признавал, что технологий, необходимых для реализации проекта, еще нет. Он рассуждал по-наполеоновски: «Главное – ввязаться в драку, а война план покажет». То есть пока мы начнем стройку, ученые что-нибудь изобретут. А вдруг нет? Экологическая повестка тогда еще не была мейнстримом, но было очевидно, что и тут сложностей не избежать.

Ну и самое главное: проект не поддержал Гитлер, у которого к тому моменту были совсем другие планы.

Фото: Tobias Karlhuber architime.ru

Вселенная оказалась не бесконечной

Современные грандиозные проекты не всегда учитывают прежние ошибки. Например, ОАЭ, получив сверхдоходы от найденных на их территории углеводородов, буквально фонтанируют идеями перекройки ландшафта. Одна из самых известных – создание 130 млн кв. м новых территорий в Персидском заливе. Замысел такой: намыть три архипелага в виде пальм под названиями «Джумейра», «Джебель Али» и «Дейра». Между «Джумейрой» и «Дейрой» – группа островов «Мир» в виде карты мира, а вокруг «Джебель Али» – расположенный полумесяцем комплекс «Набережная». Дальше еще планировалась «Вселенная»: архипелаг «Млечный путь» и т. д.

Эти намерения в начале 2000-х анонсировала девелоперская компания Nakheel при поддержке шейха Мохаммеда ибн Рашида Аль Мактума. В 2001 году началось строительство первой пальмы – «Джумейра». Сейчас она уже готова и по большей части застроена виллами и отелями. А вот с остальными архипелагами вышла заминка. «Джебель Али» должны были заселить к 2020 году, но пока здесь только голая суша. Архипелаг «Мир» представляет собой скопление небольших участков земли, на некоторых расположены отели и частные виллы. А «Дейра» и «Набережная» застыли на начальной стадии.

Доставлять стройматериалы и необходимые для жизни товары на острова оказалось дороговато. Проблем добавил мировой кризис 2008 года: пришлось пересмотреть сроки и параметры проекта. Посыпались иски от инвесторов. Да еще экологи обнаружили, что температура воды вокруг новых островов повысилась с 27,5 градуса в 2001 году до 35 градусов в 2020-м. Появившаяся суша мешает циркуляции воды, она помутнела, застаивается, в ней размножаются водоросли, которые перегнивают и пахнут. Вдобавок острова стали постепенно уходить под воду: волны вымывают созданную сушу. В результате намыв новых территорий под вопросом: заселить бы уже созданные.

Неудача соседей не смутила других восточных девелоперов: в 2017 году наследный принц Саудовской Аравии Мохаммед ибн Салман объявил о намерении создать новый город Neom на частично намывных землях на северо-западе страны. Он займет 26,5 тыс. кв. км и будет включать плавучий промышленный город-порт, построенный в форме восьмиугольника, сельхозугодья, а также «лежачий небоскреб» – здание длиной 170 км и высотой 0,5 км.

Его назвали «Зеркальная линия» – из-за фасадного остекления по всей поверхности. Это будут два длинных дома, которые образуют постройку шириной 200 м. Между ними разместятся скоростная железная дорога, парки, магазины, больницы, школы, офисы – в общем, все, что бывает в обычном городе на 5 млн человек.

Энергию для Neom будут давать солнечные и ветровые электростанции. Государство контролирует стройку и выделяет на нее $500 млрд, обещая, что в 2024 году начнется заселение Зеркальной линии, а к 2030-му весь Neom будет готов.

Однако пока здесь только пустыня и два недостроенных здания. Проект если не провалился, то как минимум не уложится в срок. Причин множество. Местные жители не захотели уступать территорию новому городу и стали отстреливаться. Саудовскому принцу постоянно приходят в голову новые идеи – это дезориентирует девелоперов. Большой вопрос, будет ли комфортно в «ущелье» глубиной 0,5 км между стенами небоскреба. Да и перспектива жить в одном доме с несколькими миллионами соседей не очень вдохновляет на покупку квартиры.

Квартиры в космосе пока дороговаты

Землей творческая мысль ее обитателей не ограничивается. Например, NASA еще в 1970-х начала планировать создание колоний в космосе. Один из первых проектов – разработанный в 1975 году в Стэнфордском университете Стэнфордский тор (от термина тороид – поверхность, которая образуется в результате вращения некоей окружности вокруг не пересекающей ее оси).

Этот космический город рассчитан на 10–140 тыс. человек и должен располагаться на кольце диаметром 1,8 км. Кольцо вращается вокруг неподвижного центрального блока со скоростью один полный оборот в минуту – это необходимо для создания искусственного аналога гравитации.

Во внутренней части кольца – жилые дома, парки и скверы, предприятия, сельскохозяйственные угодья. А в центральном блоке, где почти не чувствуется вращения и оттого сохраняется невесомость, – механизмы для стыковки с космическими кораблями. Жилая часть освещается при помощи сложной системы зеркал, которые смонтированы между центральным блоком и кольцом.

Другой проект – Колония О’Нила – придумала группа ученых под руководством Джерарда О’Нила, физика из Принстонского университета. О’Нил замахнулся на орбитальные города-миллионники: огромные – не меньше 8 км в диаметре и 32 км в длину – прозрачные цилиндры вращаются в противоположных направлениях (опять же для гравитации), внутри из кислорода и азота создается искусственная атмосфера с давлением, равным половине земного. В цилиндрах есть все, что нужно для автономного обеспечения жизни. Только стройматериалы придется доставлять с других планет, астероидов и прочих космических объектов.

В этом и сложность: из-за дороговизны доставки грузов создание таких городов обошлось бы в $1,5–10 трлн. Это стало главным препятствием для воплощения в жизнь космических мегапроектов.

Однако исследования ученых продолжаются. Не миллионы и даже не тысячи, но десяток и более человек живут сейчас в космосе постоянно – на МКС, открытой в 1998 году. Правда, ни парков, ни поликлиник, ни заводов на МКС нет. Но опыты по выращиванию растений на космических мини-плантациях проводятся. МКС оборудована системами очищения и рециркуляции воздуха и воды, астронавты изучают воздействие невесомости на различные земные объекты и процессы. Как знать, может быть, в будущем колонизация космоса все же состоится.