текст
Наше собачье дело
46 суток в ледяной пустыне, более 900 километров на собачьих упряжках, встреча с диким белым медведем, нарушение векового запрета Гренландии… А чем вам запомнилась весна 2013 года? Виктор Альбертович Симонов, путешественник, мастер спорта по лыжному туризму, директор туристического комплекса и питомника ездовых собак «Скифы Тур», семикратный покоритель Северного полюса, поделился с «ММ» секретами воспитания ездовых собак, трудностями полярных экспедиций и ближайшими планами.
– В первую экспедицию на собаках я попал совершенно случайно. В 2003 году Герхард Хампель, немецкий профессор, доктор медицины, решил отправиться в поход на собачьих упряжках по северу Якутии. Ранее он уже попробовал свои силы в Канаде и шведской Лапландии, в этот раз усложнил себе задачу, поэтому и обратился в московский клуб «Приключение» с просьбой помочь ему в организации маршрута и поиске напарника. А руководитель клуба Дмитрий Шпаро посоветовал меня. К тому времени я накопил приличный опыт походов различной степени сложности. Правда, с собачьими упряжками дел не имел. Но у немца вариантов не было, так я и попал в эту экспедицию. Первый день, конечно, было тяжело справиться с упряжкой, но потом втянулся.
– Получается, что упряжкой может управлять любой человек?
– Научиться может каждый. Конечно, новичку нужен подробный инструктаж, но дальше уже он может действовать самостоятельно. У кого-то быстро все получается, другого собаки начинают тащить, если чувствуют страх или слабость, но, в конечном счете, все трудности преодолеваются.
– После первой экспедиции и возникло желание организовать собственный питомник?
– Да, он появился в 2006 году. Сначала собак было 12, потом 20, 30, 40, сейчас уже 65. У нас единственный в России питомник чукотских ездовых собак. Также есть сибирский хаски, аляскинский маламут, таймырские ездовые, самоедская собака.
– А что, на Чукотке нет чукотских ездовых собак?
– Конечно, есть, но там не питомники, на Чукотке собаки – это рабочая сила. Их активно используют для охоты на морских животных. Ведь дело в чем – например, чтобы поймать тюленя, надо преодолеть значительное расстояние по припаянному льду, иногда это сотни километров. На тяжелой технике просто опасно отправляться, вот и едут на собачьих упряжках, они же легкие, спокойно могут по тонкому льду передвигаться, а потом и тушу до безопасной местности дотащат.
– Мне казалось, что ездовые собаки – это, скорее, экстрим, чем реальная польза.
– Да что вы! В Гренландии есть Датский полярный патруль, между прочим, элитное подразделение, вот они патрулируют территорию на собачьих упряжках. Потому что мотор вас может подвести, а собаки – нет. В моей последней экспедиции со студентами по северу Карелии участвовали 6 снегоходов и 6 упряжек, так вот 2 снегохода вышли из строя, один чуть не утонул, а с упряжками – полный порядок. Они же не сломаются, да и по тонкому льду не пойдут, где есть опасность провалиться, – собаки это чувствуют.
– Получается, в экспедиции собака сама выбирает путь, человек только направление задает?
– Нет, главный – человек: он направляет собак. Конечно, к ним прислушивается, но животные должны точно знать, кто лидер.
– А оказывать знаки внимания собакам можно, или это считается проявлением слабости?
– Даже нужно, это же ваши товарищи, они все понимают. Когда завершалась моя первая экспедиция, мы километров 70 не дошли до Якутска, потеплело, дальше двигаться было опасно. Вот мы вызвали машину, чтоб нас забрала. Времени до конца похода оставалось буквально 2–3 часа. Я остановил свои нарты чуть поодаль от Герхарда, мои собаки, все восемь, окружили меня, прижались, так мы оставшееся время и просидели, прощались, они как будто поняли, что больше мы с ними никогда не увидимся. Ездовые собаки вообще особенные, они очень преданные и добрые.
– Не мешает их доброта в экспедиции? Вдруг дикий зверь, смогут они за себя и хозяина постоять?
– Разумеется, они же, в первую очередь, хищники. Заяц для них добыча, еда. А волк или медведь – враг. Собаки – надежная защита для человека. В последней экспедиции, когда мы со студентами уже несколько сотен километров прошли далеко на север, собаки почуяли волков. Мы их не видели, темно было, а они унюхали, долго бежали, ощетинившись, рычали, не лаяли, но предупреждали, что приближаться к нам не стоит. Волки неглупые, понимают: связываться с 40 собаками нет смысла, а вот преследовать группу можно, вдруг кто-нибудь послабее отстанет.
В прошлом году, когда мы с Федором (Федор Конюхов – российский путешественник. – Авт.) были в экспедиции «Карелия – Северный полюс – Гренландия», за нами увязался белый медведь. При этом он оказался очень умным и хитрым, он подобрался к нам с подветренной стороны, собаки его запах не почувствовали, да и белое на белом фоне сложно различить, получилось, что они его так и не заметили. А медведь тем временем к нам на 5 метров подошел, мы его сигнальными ракетами отпугивали. Целый день параллельно мне бежал, я шел на лыжах впереди, а Федор на нартах с собаками чуть сзади. Несколько раз медведь приближался, потом ушел.
– А если бы не ушел? Кроме сигнальных ракет берете с собой какие-нибудь средства защиты?
– Разумеется, без ружья вас никто в Арктику не пустит. А в Гренландию – без нарезного оружия. Просто в гладкоствольных ружьях свинцовые пули, а свинец в Гренландии запрещен, он нарушает уникальную экосистему.
– И много подобных правил?
– Достаточно, особенно в Гренландии. С собой необходимо обязательно иметь аварийные средства: буи, телефоны. Мы с Федором оформляли страховку по 300 тысяч евро на каждого, без нее нас бы тоже никуда не пустили. Это на тот случай, если с нами что-нибудь произойдет и потребуется эвакуация, такая сумма как раз покроет расходы.
– Виктор Альбертович, вы отмечаете, что большую роль в успехе экспедиции играет именно подготовка и правильный отбор собак, а как вы определяете, кого возьмете с собой? Как работаете с ними перед походом?
– Отбираем, в первую очередь, по физическим характеристикам, самых сильных, выносливых, работающих. У нас в клубе есть кинолог, с которым мы разрабатываем специальную программу подготовки к экспедиции. Во-первых, конечно, определенный рацион, высококалорийная диета, собакам необходимо много энергии. Во-вторых, физическая подготовка. Здесь все как у спортсменов: от простого к сложному. Сначала они бегут 3 километра, потом расстояние увеличивается до 5, затем до 10, 20, 50. И кинолог обязательно учитывает психологическую совместимость собак, очень важно, чтобы они могли вместе работать, в одной команде. При подготовке к экспедиции с Федором мы сначала отобрали 30 собак, а потом в ходе тренировок уже определили 12, которые и отправились с нами в поход.
– А могут возникнуть конфликтные ситуации между собаками во время экспедиции?
– Разумеется, но мы с таким не сталкивались, так как тщательно отбираем и готовим собак. Вот, скажем, у Космо стервозный характер, но она прекрасный лидер. Мы как раз ее и выбрали вожаком для похода «Карелия – Северный полюс – Гренландия», и она отлично справилась с доверенной ей ролью, так как вся упряжка сработалась. Тут важно тонко прочувствовать психологию собак.
– Существует ли какое-то специальное «обмундирование» для ездовых собак?
– Да, например, шлейки различаются для средних широт и северного полюса. Для севера используется специальный материал, который не промокает и не натирает, все же там сумасшедшие нагрузки. Есть тапочки, чтоб собаки не разбивали подушечки об лед. Но мы с Федором так ими и не воспользовались, у чукотских ездовых очень плотные подушечки, в перепонках шерсть растет, так что им лед не страшен.
– А можно отправиться с ездовой собакой в «любительский» поход, например, на Ладогу зимой? И как вообще ездовые собаки в качестве домашних животных?
– Ездовая собака – непростое домашнее животное, это не «диванный пуфик». Во-первых, они привыкли жить на улице. Во-вторых, в них бешеное количество энергии, их нужно заставлять работать, иначе они найдут себе занятие сами – сгрызут все, до чего достанут: обои, шторы, мебель, ковры… К сожалению, очень часто люди заводят хаски, потому что красивые, а потом привозят мне: «Заберите, он нам весь дом разгромил». Забираю. С такой собакой надо постоянно заниматься, гулять минимум по 4 часа в день. Бывают случаи, когда такой отказник поживет у меня в питомнике месяц, затем я его в другую семью пристрою, где готовы ему уделять время, потом хозяева не нарадуются, какой у них чудесный пес. А что касается «любительских» походов, то все зависит от подготовки, домашняя собака пробежит пару километров, а потом захочет на диван.
Поль-Эмиль Виктор
– У вас есть среди подопечных любимцы?
– Всегда к кому-то лучше относишься.
– Наверное, к тем, с кем в экспедициях побывали?
– Да нет, дело не только в этом. Хотя из всех могу особенно выделить Черке, он единственный пес в мире, который прошел всю Арктику, был в Канаде, Дании, Исландии, Гренландии, Норвегии, Финляндии.
– Теперь пора в Антарктиду.
– С удовольствие, только туда с 1992 года запретили завозить каких-либо животных, там остались только эндемики (растения и животные, обитающие в пределах ограниченного изолированного пространства. – Авт.).
– А как собаки себя ведут после возвращения домой?
– О, вот после нашего похода с Федором – они месяца три дома не были – так обрадовались, чуть не лизали свои будки. И все стали доминировать над другими собаками. Не дерутся, нет. Но как-то возмужали, постоянно сидят на будках, а это показатель лидерства. И на домиках у них теперь появились звезды, знак отличия, что собака побывала на Северном полюсе. У Черке, кстати, две звезды.
– Какая экспедиция запомнилась больше всего? Наверное, самая первая?
– Больше всего помнится всегда последняя экспедиция. Сейчас мы с Федором готовимся к продолжению нашего похода «Карелия – Северный полюс – Гренландия», в прошлом году нам погода помешала, рано наступило полярное лето, мы были в пути 46 дней, преодолели больше 900 километров, но пришлось остановиться. 1 марта надеемся стартовать из Гренландии, пройти всю арктическую часть Канады по льду, потом Аляску, Берингов пролив и на Чукотке финишировать. Это, скорее всего, займет два года – два сезона. 6–7 тысяч километров за один сезон не пройти. Сейчас стараемся согласовать дату начала экспедиции, вообще в Гренландии разрешено «открывать туристический сезон» только с 1 апреля, очень суровые условия, говорят, недавно два англичанина замерзли. Еще мне бы очень хотелось отправиться в поход со своими собаками, однако тут уже задача будет посложнее дат… Но вдруг мы сможем в третий раз нарушить вековой запрет?!
– Получается, что упряжкой может управлять любой человек?
– Научиться может каждый. Конечно, новичку нужен подробный инструктаж, но дальше уже он может действовать самостоятельно. У кого-то быстро все получается, другого собаки начинают тащить, если чувствуют страх или слабость, но, в конечном счете, все трудности преодолеваются.
– Да, он появился в 2006 году. Сначала собак было 12, потом 20, 30, 40, сейчас уже 65. У нас единственный в России питомник чукотских ездовых собак. Также есть сибирский хаски, аляскинский маламут, таймырские ездовые, самоедская собака.
– А что, на Чукотке нет чукотских ездовых собак?
– Конечно, есть, но там не питомники, на Чукотке собаки – это рабочая сила. Их активно используют для охоты на морских животных. Ведь дело в чем – например, чтобы поймать тюленя, надо преодолеть значительное расстояние по припаянному льду, иногда это сотни километров. На тяжелой технике просто опасно отправляться, вот и едут на собачьих упряжках, они же легкие, спокойно могут по тонкому льду передвигаться, а потом и тушу до безопасной местности дотащат.
– Мне казалось, что ездовые собаки – это, скорее, экстрим, чем реальная польза.
– Да что вы! В Гренландии есть Датский полярный патруль, между прочим, элитное подразделение, вот они патрулируют территорию на собачьих упряжках. Потому что мотор вас может подвести, а собаки – нет. В моей последней экспедиции со студентами по северу Карелии участвовали 6 снегоходов и 6 упряжек, так вот 2 снегохода вышли из строя, один чуть не утонул, а с упряжками – полный порядок. Они же не сломаются, да и по тонкому льду не пойдут, где есть опасность провалиться, – собаки это чувствуют.
– Получается, в экспедиции собака сама выбирает путь, человек только направление задает?
– Нет, главный – человек: он направляет собак. Конечно, к ним прислушивается, но животные должны точно знать, кто лидер.
– А оказывать знаки внимания собакам можно, или это считается проявлением слабости?
– Даже нужно, это же ваши товарищи, они все понимают. Когда завершалась моя первая экспедиция, мы километров 70 не дошли до Якутска, потеплело, дальше двигаться было опасно. Вот мы вызвали машину, чтоб нас забрала. Времени до конца похода оставалось буквально 2–3 часа. Я остановил свои нарты чуть поодаль от Герхарда, мои собаки, все восемь, окружили меня, прижались, так мы оставшееся время и просидели, прощались, они как будто поняли, что больше мы с ними никогда не увидимся. Ездовые собаки вообще особенные, они очень преданные и добрые.
– Не мешает их доброта в экспедиции? Вдруг дикий зверь, смогут они за себя и хозяина постоять?
– Разумеется, они же, в первую очередь, хищники. Заяц для них добыча, еда. А волк или медведь – враг. Собаки – надежная защита для человека. В последней экспедиции, когда мы со студентами уже несколько сотен километров прошли далеко на север, собаки почуяли волков. Мы их не видели, темно было, а они унюхали, долго бежали, ощетинившись, рычали, не лаяли, но предупреждали, что приближаться к нам не стоит. Волки неглупые, понимают: связываться с 40 собаками нет смысла, а вот преследовать группу можно, вдруг кто-нибудь послабее отстанет.
В прошлом году, когда мы с Федором (Федор Конюхов – российский путешественник. – Авт.) были в экспедиции «Карелия – Северный полюс – Гренландия», за нами увязался белый медведь. При этом он оказался очень умным и хитрым, он подобрался к нам с подветренной стороны, собаки его запах не почувствовали, да и белое на белом фоне сложно различить, получилось, что они его так и не заметили. А медведь тем временем к нам на 5 метров подошел, мы его сигнальными ракетами отпугивали. Целый день параллельно мне бежал, я шел на лыжах впереди, а Федор на нартах с собаками чуть сзади. Несколько раз медведь приближался, потом ушел.
– А если бы не ушел? Кроме сигнальных ракет берете с собой какие-нибудь средства защиты?
– Разумеется, без ружья вас никто в Арктику не пустит. А в Гренландию – без нарезного оружия. Просто в гладкоствольных ружьях свинцовые пули, а свинец в Гренландии запрещен, он нарушает уникальную экосистему.
– И много подобных правил?
– Достаточно, особенно в Гренландии. С собой необходимо обязательно иметь аварийные средства: буи, телефоны. Мы с Федором оформляли страховку по 300 тысяч евро на каждого, без нее нас бы тоже никуда не пустили. Это на тот случай, если с нами что-нибудь произойдет и потребуется эвакуация, такая сумма как раз покроет расходы.
Кроме того, в Гренландию нельзя со своими собаками. Так японскому путешественнику Наоми Уэмура местные, видимо, воспользовавшись этим правилом, подсунули 18 собак, из которых в итоге работали только половина: девять из них просто бежали, но нарты не тащили. А одна и вовсе оказалась беременной. У ездовых собак есть такая особенность – живот долгое время практически невозможно заметить: во-первых, у них очень развиты мышцы, во-вторых, пометы в основном небольшие, 3–4 щенка. Вот у него во время экспедиции собака и родила, он даже щенков привез. Непростой, в общем, поход выдался. А все потому, что собаки непроверенные, очень важно самому заниматься их подготовкой.
Но тут ничего не поделаешь, такие требования. Они больше ста лет уже существуют и за это время только два раза нарушались. Первый – Уолт Дисней привозил своих собак для съемок какого-то фильма. А второй раз – мы с Федором пришли. Дело в том, что мы появились со стороны Северного полюса, оттуда нас никто не ждал, мы же первопроходцы были. Пришлось, конечно, долго решать сложившуюся ситуацию, но все же нам путь открыли, правда, с условием: мы должны были сразу собак погрузить в самолет и гарантировать, что они ни с кем из аборигенов контактировать не будут.
– Виктор Альбертович, вы отмечаете, что большую роль в успехе экспедиции играет именно подготовка и правильный отбор собак, а как вы определяете, кого возьмете с собой? Как работаете с ними перед походом?
– Отбираем, в первую очередь, по физическим характеристикам, самых сильных, выносливых, работающих. У нас в клубе есть кинолог, с которым мы разрабатываем специальную программу подготовки к экспедиции. Во-первых, конечно, определенный рацион, высококалорийная диета, собакам необходимо много энергии. Во-вторых, физическая подготовка. Здесь все как у спортсменов: от простого к сложному. Сначала они бегут 3 километра, потом расстояние увеличивается до 5, затем до 10, 20, 50. И кинолог обязательно учитывает психологическую совместимость собак, очень важно, чтобы они могли вместе работать, в одной команде. При подготовке к экспедиции с Федором мы сначала отобрали 30 собак, а потом в ходе тренировок уже определили 12, которые и отправились с нами в поход.
– А могут возникнуть конфликтные ситуации между собаками во время экспедиции?
– Разумеется, но мы с таким не сталкивались, так как тщательно отбираем и готовим собак. Вот, скажем, у Космо стервозный характер, но она прекрасный лидер. Мы как раз ее и выбрали вожаком для похода «Карелия – Северный полюс – Гренландия», и она отлично справилась с доверенной ей ролью, так как вся упряжка сработалась. Тут важно тонко прочувствовать психологию собак.
– Существует ли какое-то специальное «обмундирование» для ездовых собак?
– Да, например, шлейки различаются для средних широт и северного полюса. Для севера используется специальный материал, который не промокает и не натирает, все же там сумасшедшие нагрузки. Есть тапочки, чтоб собаки не разбивали подушечки об лед. Но мы с Федором так ими и не воспользовались, у чукотских ездовых очень плотные подушечки, в перепонках шерсть растет, так что им лед не страшен.
– А можно отправиться с ездовой собакой в «любительский» поход, например, на Ладогу зимой? И как вообще ездовые собаки в качестве домашних животных?
– Ездовая собака – непростое домашнее животное, это не «диванный пуфик». Во-первых, они привыкли жить на улице. Во-вторых, в них бешеное количество энергии, их нужно заставлять работать, иначе они найдут себе занятие сами – сгрызут все, до чего достанут: обои, шторы, мебель, ковры… К сожалению, очень часто люди заводят хаски, потому что красивые, а потом привозят мне: «Заберите, он нам весь дом разгромил». Забираю. С такой собакой надо постоянно заниматься, гулять минимум по 4 часа в день. Бывают случаи, когда такой отказник поживет у меня в питомнике месяц, затем я его в другую семью пристрою, где готовы ему уделять время, потом хозяева не нарадуются, какой у них чудесный пес. А что касается «любительских» походов, то все зависит от подготовки, домашняя собака пробежит пару километров, а потом захочет на диван.
Поль-Эмиль Виктор
– Всегда к кому-то лучше относишься.
– Наверное, к тем, с кем в экспедициях побывали?
– Да нет, дело не только в этом. Хотя из всех могу особенно выделить Черке, он единственный пес в мире, который прошел всю Арктику, был в Канаде, Дании, Исландии, Гренландии, Норвегии, Финляндии.
– Теперь пора в Антарктиду.
– С удовольствие, только туда с 1992 года запретили завозить каких-либо животных, там остались только эндемики (растения и животные, обитающие в пределах ограниченного изолированного пространства. – Авт.).
– А как собаки себя ведут после возвращения домой?
– О, вот после нашего похода с Федором – они месяца три дома не были – так обрадовались, чуть не лизали свои будки. И все стали доминировать над другими собаками. Не дерутся, нет. Но как-то возмужали, постоянно сидят на будках, а это показатель лидерства. И на домиках у них теперь появились звезды, знак отличия, что собака побывала на Северном полюсе. У Черке, кстати, две звезды.
– Больше всего помнится всегда последняя экспедиция. Сейчас мы с Федором готовимся к продолжению нашего похода «Карелия – Северный полюс – Гренландия», в прошлом году нам погода помешала, рано наступило полярное лето, мы были в пути 46 дней, преодолели больше 900 километров, но пришлось остановиться. 1 марта надеемся стартовать из Гренландии, пройти всю арктическую часть Канады по льду, потом Аляску, Берингов пролив и на Чукотке финишировать. Это, скорее всего, займет два года – два сезона. 6–7 тысяч километров за один сезон не пройти. Сейчас стараемся согласовать дату начала экспедиции, вообще в Гренландии разрешено «открывать туристический сезон» только с 1 апреля, очень суровые условия, говорят, недавно два англичанина замерзли. Еще мне бы очень хотелось отправиться в поход со своими собаками, однако тут уже задача будет посложнее дат… Но вдруг мы сможем в третий раз нарушить вековой запрет?!
Общество
Светлана Селиванова
Машины и Механизмы
Всего 0 комментариев
Случайные открытия, изменившие мир
Загадочная жизнь Дали, придуманная им самим
